– Бадр, договариваясь с тобой об интервью, не думал, что ты прекрасно помнишь наш язык. Что помогает не забывать его?
– А как я могу забыть язык, на котором общался на протяжении одиннадцати лет выступлений в «Динамо» (улыбается). Регулярно захожу на официальный сайт киевлян, читаю последние новости, подписан на клубный Instagram.

– Многие легионеры стремятся играть в топ-чемпионатах, а такие, как украинский, рассматривают исключительно как трамплин для дальнейшей карьеры. Какие мысли были у тебя, 21-летнего, при переезде в Киев? Думал, что задержишься в Украине более чем на 10 лет?
– Изначально таких мыслей не было. При подписании контракта президент говорил, что, поиграв в «Динамо» года четыре, я перейду в топ-чемпионат, и в качестве примера называл трансферы Шевченко, Реброва и Лужного. Конечно, я, как человек, который любит и живет футболом, мечтал играть на высоком уровне. И рад, что вместе с «Динамо» на протяжении всего времени выступлений в Киеве всегда боролся за самые высокие места и играл в еврокубках против лучших европейских команд.

– Говорят, что на твоем переходе в «Динамо» в 2002-м настоял лично Валерий Лобановский, который просматривал игры с твоим участием за родной «Видад». Но в Киев ты переехал уже после смерти Мэтра. На момент перехода ты понимал масштаб команды, в которую переходишь, и осознавал значимость фигуры Валерия Лобановского для «Динамо» и всего украинского футбола?
– Конечно, я знал о «Динамо» (Киев), что команда регулярно играет в Лиге чемпионов, в Киеве, наверное, единственном клубе в мире, воспитали трех обладателей «Золотого мяча», а дуэт форвардов Шевченко-Ребров в конце 90-х считался одним из лучших в Европе. Также был в курсе, кто такой Валерий Лобановский. Когда он умер, то даже по спортивным новостям в Марокко передавали об этом. Буквально через пару недель после этого мне позвонили, чтобы я приезжал в Киев для прохождения медосмотра, а когда подписывал контракт, президент сказал мне, что тренер, к сожалению, умер, но мое приобретение было его желанием. Жаль, конечно, что не удалось поиграть под руководством Лобановского. Тогда бы я был другим футболистом – уверен в этом на миллион процентов!

– В футболке «Динамо» ты провел во всех турнирах 180 матчей. Могло быть больше, как считаешь?
– Конечно, могло больше. Но я такой футболист, который всегда играет на 100 процентов, не жалея себя и свое здоровье. На протяжении карьеры в «Динамо» у меня было несколько травм, и получал я их исключительно на поле в матчах. Иногда бывало, что доводилось выходить на поле с травмой. Но все тренера, под руководством которых мне доводилось выступать, хорошо знали, что я хочу помогать команде – для этого и бегал больше всех, и в борьбу всегда вступал. И сколько бы матчей я не провел, во всех я выходил и отдавался полностью.

– Какой из поединков в составе «Динамо» вспоминается с особым трепетом?
– Таких, на самом деле, очень много. Конечно же, особняком всегда стояли матчи с «Шахтером» – в них был и качественный футбол, и мастерство игроков, и борьба. Также особый трепет вызывают поединки в Лиге чемпионов… В принципе, каждый матч, проведенный в составе «Динамо», особенный для меня.

– Нет ли разочарования, что в 2009-м не «Динамо», а «Шахтер» вышел в финал Кубка УЕФА и в итоге выиграл европейский трофей?
– Конечно, и очень большое. Особенно от того, что второй мяч, пропущенный в Донецке, был забит в том числе и из-за моей ошибки. Но если смотреть назад, то, если вы помните, в концовке того сезона у нас было много травмированных среди основных футболистов, и в последних матчах тренер начинал подпускать к «основе» молодежь – Ярмоленко, Зозулю, Кравца. Нельзя сказать, что их выпускали для количества, они действительно показывали себя на поле, но, думаю, если бы у нас все основные ребята были здоровы, то и результат, возможно, был бы другим. Поскольку я с «Динамо» выигрывал все внутренние турниры, моей мечтой было завоевать с командой еврокубок. К сожалению, не сложилось – но это футбол, и сидеть горевать по этому поводу не стоит.

– Ты пережил в «Динамо» немало тренеров – Михайличенко, Демьяненко, Сабо, Семин, Газзаев. Кто из них был самым комфортным для тебя в плане совместной работы?
– Наиболее комфортно было работать при Юрии Семине. Между нами были очень хорошие отношения, причем о моих качествах он знал еще с конца 2002 года. Тогда мы отыграли с «Бешикташем» в Кубке УЕФА, проиграв по сумме двух матчей, после чего проводили зимние сборы в Марбелье. В товарищеском матче с «Локомотивом» я вышел на замену на последние минут 25 и, видимо, произвел хорошее впечатление, поскольку практически в каждое трансферное окно Семин хотел купить меня в «Локомотив». Когда Юрий Павлович принял «Динамо» в 2007-м, у меня была возможность перейти в другой клуб. Но он попросил меня остаться, отметив при этом, что давно мечтал поработать со мной в одной команде. Конечно, было приятно слышать это, и я не жалею, что остался в «Динамо».

Также хорошие воспоминания остались от совместной работы с Йожефом Сабо. Он для меня, как отец. Мы любим друг друга, но во время игр он всегда был злой, постоянно все комментировал (улыбается).

– Как-то ты сказал, что если тренер кричит на тебя при всех, а не доступно объясняет, в чем ты провинился, то и ты можешь сорваться и в ответ нагрубить. С кем-то из наставников в «Динамо» бывало подобное?
– Я так воспитан, что надо уважать старших. Но если кто-то говорит плохие вещи в мой адрес, то я обязательно отвечу. Один-два раза мог промолчать, но на третий уже не сдержусь… В «Динамо» таким тренером был Валерий Газзаев. Очень тяжелый человек… Без сомнений, он хороший тренер, но как человек… Он может смеяться, лезет целоваться, а через пять минут уже может злиться и становится просто сам не свой.

Приведу один пример. Я приехал на зимние сборы из расположения национальной команды, и у меня был вариант с переходом в другой клуб. Он меня начал уговаривать, чтобы я остался, но при этом сказал, что заберет у меня капитанскую повязку и отдаст украинцу. Советовался, кому лучше – Милевскому или Алиеву. Я ответил, что, как по мне, они одинаково заслуживают повязку, и для меня не проблема отдать ее. В дальнейшем он звонил мне перед и после каждой тренировки и игры, спрашивал мое мнение о том, как все прошло. Но стоило мне получить травму и вылететь на семь месяцев (при том, что по прогнозам врачей я должен был восстановиться только через девять месяцев), так человек поменялся и начал злиться даже без повода.

И подобных историй с Газзаевым очень много. Самое главное, что я вынес после общения и работы с ним, – я никогда не буду таким тренером, как Валерий Георгиевич (смеется).

– Ты провел в «Динамо» одиннадцать лет и называешь Киев своим вторым домом. А за чем скучаешь сейчас больше всего?
– Я уехал из Марокко, когда мне было 20 лет, а в Украине прожил 11. Лучшие годы своей жизни я провел в Киеве, поэтому скучаю за всей той жизнью, что у меня была в Украине – что-либо одно выделить не могу.

– Как часто удается приезжать в Киев?
– Последний раз был года два назад. Приезжая в Киев, селюсь в отеле, потому что, когда играл в «Динамо», то снимал квартиру и недвижимостью не обзавелся. Когда же команда бывает на сборах, то я также приезжаю туда и встречаюсь с ребятами. «Динамо» – это фактически моя вторая семья, поэтому всегда приятно встречаться с бывшими одноклубниками.

– С кем из бывших партнеров по «Динамо» больше всех сдружился и сейчас поддерживаешь связь?
– На самом деле, со многими общаемся – Хацкевич, Шацких, Пеев, Верпаковскис, с Ярмолой иногда созваниваемся, с некоторыми, как, например, с Ринконом, пересекаемся на футбольных мероприятиях. Когда у кого-то день рождения из бывших партнеров, обязательно поздравляем друг друга. Самое главное, что мы со всеми ребятами остались в хороших отношениях.

– Ты завершил карьеру в 2012 году, а в начале этого стал ассистентом главного тренера в юношеской сборной Марокко. Чем занимался все это время?
– Года два я просто отдыхал, проводя время с семьей, а затем начал учиться на тренера на курсах при федерации футбола. После их окончания и получения тренерского диплома у меня была возможность поработать в тренерском штабе Сергея Реброва, когда он возглавлял «Аль-Ахли» в Саудовской Аравии, я даже подписал контракт с клубом, но как раз в это время начиналась моя учеба в Марокко, и я не мог каждый месяц на десять дней покидать «Аль-Ахли» – таким образом я просто подвел бы Реброва, который звал меня помогать ему. Затем уже были предложения от марокканских клубов, но я хотел начинать свою тренерскую карьеру с более спокойной работы, поэтому остановил свой выбор на юношеской сборной U17.

– Долгое время после твоего ухода позиция левого защитника в «Динамо» была проблемной. Но ситуация поменялась летом 2017-го, когда появились хорват Йосип Пиварич и начал играть в первой команде клубный воспитанник Виталий Миколенко. Что можешь сказать о своих коллегах по амплуа?
– Как по мне, Миколенко – самый сильный футболист из всех, кто выступал на левом фланге защиты в «Динамо». В прошлом году зимой я приезжал на сборы в Марбелью, и прямо сказал Хацкевичу, что у него в команде есть настоящий бриллиант. Он спросил, кто же это, и я указал на Миколенко. «Но он же еще слишком молод…» – ответил Саша, на что я парировал: «Дай ему шанс, пусть играет у тебя, и через год-два это будет готовый футболист для топ-чемпионатов».

Без всяких сомнений, Пиварич также очень хороший игрок, технически подкован, но если выбирать, то лично мне больше симпатизирует Миколенко. К тому же Виталий намного моложе и перспективнее.

– После завершения карьеры форму поддерживаешь для себя, продолжаешь играть в футбол? Возможно, хобби какое-то появилось?
– Как я говорил, я живу футболом. После Бога и семьи футбол идет следующим по важности для меня. Как и многие бывшие футболисты, выхожу играть с друзьями в мини-футбол, поддерживаю форму. Если бы не Миколенко, мог бы вернуться в «Динамо» на позицию левого защитника – готов был бы играть и за бесплатно (смеется).

– Ты был агентом, затем окончил курсы по футбольному менеджменту, теперь ты ассистент тренера в юношеской сборной. В дальнейшем кем себя видишь?
– Попробовав себя в роли агента, я понял, что это не мое. Я был футболистом, жил с футболистами, и знаю, что если хочешь быть хорошим агентом, то надо обманывать игроков. Нельзя верить ни одному агенту. Я так не могу. Поэтому решил стать тренером – я люблю футбол, понимаю его, люблю адреналин, который получаешь во время каждой игры. Это моя жизнь. Футбол дал мне много, а теперь я хочу отдать – в частности, в работе с молодыми ребятами передать свой опыт. Ну а в дальнейшем, став старше, мечтаю стать генеральным директором какого-то клуба, а, возможно, и президентом.

– Кто из европейских наставников является примером для тебя?
– Наверное, не буду оригинальным – Зинедин Зидан, Хосеп Гвардиола, Юрген Клопп. Приятно, что с ними довелось пересекаться на поле во время игровой карьеры. И видя, какие успешные тренерские карьеры они сейчас строят, я вижу и для себя мотивацию также заниматься этим.

– Многие футболисты после завершения карьеры открывают какой-то бизнес. У тебя есть что-то подобное?
– Честно говоря, посвящаю себя футболу. С бизнесом как-то не сложилось, хотя пытался открыть дело. Но лучше я буду заниматься тем, что я действительно люблю.

– Не могу не спросить, какая обстановка сейчас в Марокко из-за пандемии коронавируса? Много ли заразившихся и умерших, введен ли карантин?
– У нас, в принципе, как у всех. У нас уже был двухнедельный карантин, когда мы были на самоизоляции. Самое главное, что коронавирус добрался до нас уже после того, как в Европе прошла волна заболеваний, соответственно, мы успели подготовиться. Король в ущерб экономике закрыл границы, благодаря чему масштабы эпидемии не такие огромные, как в Европе. Несмотря на то, что Марокко – не такая богатая страна, но люди помогают друг другу, и только так, коллективными усилиями, мы сможем преодолеть возникшую проблему.