СВИТА МНЕ НЕ НУЖНА
 
– Из сборной вы ушли летом 2012-го – сразу после домашнего чемпионата Европы. Один из аргументов звучал так: «Клубная работа подходит мне больше». Все еще подписываетесь под этими словами?
– Многократно и на сто процентов. Почти любой из моих коллег скажет, что возможность ежедневно общаться с футболистами и влиять на состояние коллектива привлекает его в большей степени, чем специфика работы в национальной команде.
 
Так что то мое решение было абсолютно осознанным, и сейчас я ни о чем не жалею. После того, что прошел в сборной Украины, мне уже ничего не страшно.
 
– Почти уверен, что предложение от «Волги» было не единственным. Назовите хотя бы три причины, обусловившие ваш выбор?
– Конкретика самого предложения. Класс российской премьер-лиги. Уровень задач, поставленных перед клубом.
 
– По каким критериям вы подбирали своих помощников?
– С Геннадием Литовченко мы работали вместе не один год. Это очень сильный специалист, который полностью соответствует моим принципам совместной работы. Основной из них: взаимопонимание должно быть профессиональным, а не бытовым. Мне нужны реальные помощники, а не свита, пусть даже она и делает короля. Очень важно, чтобы мои ассистенты не поддакивали мне, а могли подсказать и даже попытаться повлиять на мое первоначальное мнение.
 
– В Нижнем Новгороде вы сменили Гаджи Гаджиева – тренера, отличающегося глубоким системным подходом. Как быстро определились: придется достраивать возведенное им здание или сносить его до фундамента?
– Я никогда не работал с Гаджиевым и не знаю его направлений. Для меня важно следовать своему пути. Прежде чем начать работу в «Волге», отсмотрел огромное количество видеоматериала и на момент приезда уже знал о сильных и слабых сторонах своих будущих подопечных. Основная особенность работы состояла в грузе ответственности за результат, выдержать который могли далеко не все футболисты. Я смотрел в глаза некоторых из них – и понимал: эти люди не верят, что команда останется в премьер-лиге. Вернуть веру в свои силы – вот что стало моей главной задачей на первое время.
 
ВОЛЖСКИЙ ВАРИАНТ ШИРОКОВА
    
– Несколько лет назад один из украинских легионеров в России, комментируя итоги сезона, сказал: в последних турах не в футбол играли, а в шахматы. Расписали ходы, как по учебнику…» Вы нечто подобное на финише борьбы за выживание в сезоне-2012/13 ощущали?
– За рамки правил эти ходы не выходили. Определенное давление, может, где-то и ощущалось, но чаше всего очень жесткая борьба царила на поле, а не за его пределами. Такого, чтобы мою команду откровенно «убивали», не было. Хотя в некоторых ситуациях симпатии к сопернику я ощущал.
 
– Сергей Ковалец, с разной степенью успешности вытаскивавший из трясины ФК «Львов», «Оболонь», запорожский «Металлург» и словацкий «Татран», не хотел, чтобы за ним закрепился имидж тренера-спасателя. Вы такого ярлыка не опасаетесь?
– Я вообще не боюсь ярлыков и внимания на них не обращаю. Просто работаю, что называется, от сердца. А люди… Что ж, пусть говорят. Представим себе, что вы идете по длинной дороге, и вдруг на вас нападают собаки. Что вы сделаете? Встанете на четыре конечности и начнете лаять в ответ? Очень сомневаюсь. Просто пройдете мимо. И это будет правильно.
 
– Была у вас в команде неординарная личность – форвард Алексей Сапогов. Год назад считался самым популярным человеком в «Волге», а потом в 25 лет вдруг попросту ушел из футбола. Комментируя свое решение, Сапогов сказал: «Это российский футбол. Тут не любят людей, которые кусаются». Что имелось в виду?
– Видимо, пресытился внимание прессы и общественности. Ничего крамольного в этой ситуации не было: журналисты шли к нему с вопросами, он шел им навстречу и отвечал прямо и откровенно. То есть говорил именно то, что хотел. Этакий волжский вариант Романа Широкова… Психологически оказался к этому всему не готов. Но сейчас Алексей, как поговаривают, вроде бы не против вернуться в большой футбол. Относительно недавно встретил его и прямо сказал: «С твоими данными можно бегать лет до тридцати пяти. А закончить… Это ты всегда успеешь».
 
ХОРОШО ПОНИМАЮ БЛОХИНА
 
– Некоторые из ваших подопечных подчеркивают, что при любом результате вы всегда старались сохранять спокойствие и хладнокровие на тренерской скамье. Это давалось с трудом?
– Конечно, потому что по натуре я – человек эмоциональный. После поражений отхожу довольно долго. 
 
– С первых туров нового чемпионата вы стали стремительно набирать очки в хит-параде высказываний «СЭ» и вскоре вышли на первое место. Расцениваете пресс-конференции как особый жанр?
– Я этого боялся. И когда увидел, что фигурирую в этом рейтинге, даже расстроился. То есть в принципе мне все равно, меня это не заводит. Но в какой-то момент стало слегка противно: команда в таблице идет 11-й, а тренер в этом самом хит-параде – выше всех.
 
Хотите правду? Будь моя воля, те же флэш-интервью я бы просто отменил. Матч только закончился, а не остывшего от эмоций тренера хватают под белы ручки и ведут к микрофону – что называется, на горячую. Я понимаю, что зрителям и журналистам это нужно, но, повторюсь, был бы рад, если бы эту обязаловку кто-то отменил.
 
– Можете вспомнить самый неприятный вопрос, адресованный вам за время работы в «Волге»?
– Острых на самом деле хватало. Очень часто после проигранных матчей спрашивали: почему в концовке вы не выпустили того или иного футболиста? И это притом, что ни один из моих резервистов в данной ситуации не подразумевался. «Хорошо, а кого бы выпустили вы?» – интересуюсь я. Человек молчит. «Ну, теперь вы понимаете меня лучше?» – «Да». То есть, как это часто у нас бывает, все знают, в чем именно заключается проблема, но никто не может точно подсказать способ ее разрешения.
 
– Олег Блохин несколько месяцев назад прервал флэш-интервью на вопросе: «Вы думаете об отставке?» Притом, что перед тем, как его задать, журналист извинился и сказал тренеру, что просто не может не спросить об этом…
– Считаю, что этот вопрос некорректен, и Блохина в общем-то понимаю. Для принятия подобных решений существует руководство. А тренер как взрослый человек должен не думать, а делать. Хочешь уйти – уйди, но помни: подать в отставку легче всего. А вот остаться на своем месте и исправить сложную ситуацию – это дорогого стоит.
 
– Вот вам цитата из прессы: «В «Волге» Калитвинцева обставили памятниками. Не команда, а Аллея Славы. «Звезды» в стиле полуретро…» Не возникало желания вырезать такую статью и повесить в раздевалке перед матчем?
– Методы психологического стимулирования бывают разные. Можно что-то повесить, что-то показать, а можно и промолчать. Это зависит от ситуации, но поле деятельности здесь обширное. 
 
СЛУШАЛ ЗАПИСЬ КВАРЦЯНОГО И УЛЫБАЛСЯ
 
– В свое время в нижегородском «Локомотиве» вы работали с Валерием Овчинниковым, об установках которого ходят настоящие легенды. Сами методы знаменитого Бормана на вооружение не брали?
– Овчинников никогда никого не облизывал: всегда высказывался жестко, исключительно по-мужски. «Мать-перемать» – это все было, но при этом он ни разу никого не унизил как личность.
 
– Когда весной «Волга» проводила решающую встречу за выживание с «Мордовией», один из ваших подопечных был поражен той четкой 3-4-минутой установкой, которую вы дали в перерыве. На что вы ответили: мол, были случаи 10-минутной ненормативной лексики. Неужели и вправду были?
– Лексики этого типа я могу набрать и минут на двадцать, и у нас действительно были матчи, когда я пускался в такой монолог. То есть звукорежиссерам только и оставалось, что включать свои «пи-пи-пи». Но разговаривать матом с футболистами постоянно я не буду. Это, так сказать, единовременная мера: использовать ее часто никакого смысла не имеет – не принесет необходимого эффекта.
 
– Недавно в интернете появилась запись послематчевого разбора полетов в раздевалке «Волыни». Вы ее слушали?
– Слушал.
 
– Что, все 14 минут?
– А почему нет? Время у меня было. Прослушал от начала до конца.
 
– И что? Улыбались или было не по себе?
– Чаще улыбался, но не потому, что было так уж смешно… Просто я неплохо знаю Кварцяного, часто с ним общался и хорошо к нему отношусь. Более того, я знаю, что он умеет вести себя совершенно иначе – и промолчать, и даже неожиданно похвалить после проигранного матча. А улыбался я тому, что он выбрал именно такую форму общения с этими футболистами. Другое дело, что у общественности наверняка сложилось ошибочное мнение, что это его обычное состояние.
 
СЫН ПОНИМАЕТ, ГДЕ ПАПА, А ГДЕ – ТРЕНЕР…
 
– Стыковые матчи Украины с Францией смотрели?
– Конечно. Обе встречи вызвали сильнейшие эмоции. После первой – я был горд и испытывал удовлетворение от цельной и мощной игры наших футболистов. Вторая игра принесла огромное огорчение. Не могу назвать конкретный эпизод, но в какой-то момент я понял, что ничем хорошим это не закончится… 
 
– Ваш сын Владислав этой осенью выступал не в «Динамо», а за чешский «Слован». Это минус или плюс?
– Конечно, плюс! Потому что он получил неоценимый опыт жизни в абсолютно чужой стране и выступлений в Лиге Европы. По-моему, это гораздо полезнее, чем выступать за «Динамо-2», уровень которого он, на мой взгляд, уже перерос. Но сейчас срок его аренды заканчивается, и что будет дальше, пока неясно.
 
– Вы всегда говорили, что мечтали бы иметь в команде такого футболиста. Не опасаетесь подспудных обвинений в блате?
– А они неизбежны. Не так давно Владислав играл за молодежную сборную Сергей Ковальца против латышей, и именно после этого матча специалисты и болельщики вдруг заметили, что у нас вырос еще один неплохой игрок. То есть они это поняли к тому моменту, когда мой сын достиг 21-летнего возраста. Но я-то знаю, что по блату он не играл нигде и никогда. Хорошо помню, как он еще в 15-16 лет стеснялся приглашения «Динамо», как долго готовил себя к этому психологически.
 
– Матчи Влада за «Слован» изучаете?
– Конечно, благо интернет-технологии полностью решают эту проблему. Могу сказать, что в большинстве матчей у меня накапливались определенные претензии сыну, но были моменты, когда я при всей критичности был им доволен. А совместной с ним работы, которая, кстати, имела место в «Динамо-2» я не боюсь, потому что Влад хорошо понимает где – папа, а где – тренер…