– Как вы себя чувствуете?
– Я не боюсь. Но мне обидна такая ситуация. Я просто хотел помочь себе, помочь «Райо Вальекано», и я сожалею о том, что случилось. В четверг я встретился с представителями Ла Лиги, и он предложили мне два варианта: или я играю за «Райо Вальекано», получив гарантии безопасности для себя и своей семьи, или возвращаюсь в «Бетис» и просто тренируюсь с командой. Я просил, гарантируют ли они безопасность моему сыну, они ответили, что с этим не будет проблем.

– Какое решение вы приняли?
– Футбол – это моя жизнь, но, если выбирать между футболом и семьей, я выберу семью. Я не боюсь ни ультрас, ни чего-либо другого, но я опасаюсь за свою семью. У меня есть время до понедельника, чтобы принять решение.

– Мнение вашей семьи значительно повлияет на ваш выбор?
– Конечно, это самое главное для меня.

– Если бы пришлось принимать решение прямо сейчас, что бы вы выбрали?
– Я буду думать и о своем выборе объявлю в понедельник.

– Что вы можете сказать обо всех этих фото и видел с вами?
– Как они могут называться ультрас, если они даже не стали говорить со мной лицом к лицу? Когда я приехал, то услышал только обвинения и оскорбления. Я сказал им, что готов ответить на их вопросы и обвинения.

Меня обвиняют в поддержке украинской армии, называя за это фашистом. Я же поддерживаю украинскую армию в борьбе против пророссийских террористов.

– Что бы вы сказали фанатам?
– Я бы объяснил, что я – не фашист. Я убежден, что, если бы то, что произошло в Украине, произошло в Испании, то многие испанские ребята отправились бы защищать свою страну, как случилось на моей родине. Если бы люди оказались без лекарств, одежды или продуктов питания, то многие испанские игроки помогли бы им, чтобы защитить свою страну.