– Общались ли вы уже с Мироном Богдановичем? И в связи с этим еще один вопрос: когда вы делали последнюю замену, сложилось впечатление...
– Я понял. Сразу скажу, что последний раз мы общались около 12 часов дня. Определили последние аспекты игры, состава. А после матча не могу дозвониться пока – видимо, отключил телефон. Во время игры мы не связывались. Что касается эпизода с заменой, то мы обсуждали, доиграет ли Коноплянка, планировалась другая замена, а он в последний момент поднял руку... Хорошо, что так получилось, и мы не успели сделать замену. Он сегодня сумасшедший объем работы проделал.

– После пропущенного первого гола, верили, что все-таки удастся пройти «Аякс»?
– Хотите верьте, хотите нет, был абсолютно спокоен. Во-первых, соперник не знал, что «Днепр» в еврокубках намного лучше играет на выезде. Несмотря на нелепый гол, я до последнего верил, что мы должны забить. Тем более что у нас были моменты, были предпосылки к этому. Соперник большими силами шел вперед, оголял тылы, освобождались зоны. У нас квалифицированная команда: рано или поздно должны были забить.

– Какой момент был для вас самым тяжелым?
– Когда они забили второй гол, я понял, что голландцы сейчас забросят свой фирменный стиль и собьются на навал. Так и произошло. Было бы жалко, конечно, проиграть такой матч на последних минутах именно из-за навала. Этот момент и был самым тяжелым.

– Что вам говорил Селезнев минут за десять до конца матча?
– Вы понимаете, за последние дни он сделал столько уколов, так хотел сыграть. В то же время я смотрел на ребят, поговорил с капитаном: мы не имели права делать последнюю замену, ведь могла быть травма, судорога, карточка. Я ему сказал: ты все равно выйдешь. Успокоил тем самым.

– Есть ли предпочтение, с кем встретиться в четвертьфинале?
– Честно говоря, кроме того, что дальше прошло «Динамо» (Киев), пока ничего не знаю. Был сконцентрирован на нашей игре. «Днепру» уже все равно, с кем играть.