У нас из-за этого даже до скандалов доходило. Галя с начала говорила, что современная игра не для меня. Потому что это уже не футбол, а бизнес.

– Как вам атмосфера в теперешнем «Динамо»? – Изменилось все. Скажем, отношения между тренерами и игроками. Футболист подписал контракт и при любой надобности может его тыкнуть наставнику. Это раньше Валерий Васильевич волевым решением мог отправить недисциплинированного подопечного куда подальше из «Динамо». Теперь же на претензии тренера есть один ответ: «Вот условия моего контракта. Будьте добре, выполняйте их». Смотрел журнал Viva. На обложке – Шовковский с голым торсом и с бокалом вина. Тогда жена спросила меня, что было бы, если бы я появился на страницах прессы в таком виде лет 30 назад. По-видимому, поднимал бы с низов одну из команд далекой Сибири, – смеется. – Но была дисциплина, было взаимоуважение, была и команда.

– Вы много раз публично клялись, что бросите курить. – Может, после 50-ти удастся наконец избавиться от этой гиблой привычки. Курю больше 30 лет. Я еще поздно начал, ведь обычно сигарету в рот берут еще в школе. Я впервые попробовал, когда в составе молодежной сборной СССР поехал в Италию. Помните, тогда были такие коричневые сигареты « More»? Попробовал их – и так на всю жизнь. Потом приходилось от тренеров прятаться.

– За ошибки на поле вас очень ругали? – Нет. Относились с пониманием. Кто бы как не ошибся, проигрывала всегда команда в целом, а не отдельно взятый игрок. Так нас приучил Лобановский. Он говорил: «Мы проиграли». Потом, за закрытой дверью, на базе тренер мог указать на ошибки. Но публично – никогда. Даже после того курьезного случая в 87-м, когда я в матче с шотландским «Рейнджерсом» бросил мяч в спину Балтачи, и соперники забили нам гол, никто не упрекнул. Такое иногда с каждым бывает. Помню, Лобановский мне припомнил тот эпизод дня через три. Да и то, вызвав в кабинет, спросил, как чувствую себя психологически. Там без всяких объяснений было понятно, что виноват я. «Ну, все, давай забудем. Не было!» – сказал тогда Васильевич.

– В сборной СССР вы постоянно были в тени Рината Дасаева. При этом вас немало специалистов и до сих пор оценивают выше. – Понимаете, в футболе также политика замешена. Кто-то был заинтересован, чтобы в составе сборной СССР не было одиннадцати киевлян. И Лобановскому, чтобы ему не мешали создавать такую сборную, какую он хотел, нужно было считаться с указаниями сверху.

– Правда, что перед 1/8 финала чемпионата мира 1986 года было тайное голосование, где игроки высказались за то, чтобы в воротах был Чанов, а не Дасаев? – Правда. Лобановский часто практиковал подобные голосования – и в «Динамо», и в сборной. Перед ответственными матчами каждому игроку после завтрака давали бумажку, и мы писали свой вариант состава. Валерий Васильевич часто прислушивался к мнению коллектива. Однако в Мексике все равно поставил Дасаева. Потом, после матча, Никита Павлович Симонян, который был помощником Лобановского, подошел ко мне и извинился. А такое бывало очень редко.

– А Валерий Васильевич не извинялся? – Валерий Васильевич – специфический человек. Я немного обижался, но со временем успокоился.

– Когда-то вы говорили, что мечтаете построить дом, в котором бы вместе собрались ваши родители и родители жены, брат с семьей, в котором жил бы ваш сын Вадим. Удалось? – Да. Построились в Боярке под Киевом. Точнее, не один дом, а для каждой семьи отдельно, но все рядом. Кроме брата, который живет в Москве. Поэтому теперь можем постоянно собираться вместе, отдыхать. Жаль, что моего отца уже два года с нами нет.