Индифферентный футбол, показанный игроками сборной России на стадионе «Комуналь» – тесном, словно коммунальная квартира, – пусть останется на их совести. Всерьез разбирать допотопный навал, на который они сбились в концовке, и стыдливые затяжки времени, сопровождавшие последние мгновения встречи, нет ни желания, ни необходимости. Весь негатив стремительно улетучивается из памяти россиян, прихватив с собой и валидольные 80 минут, что они возились на «Петровском» с эстонцами, и целый беспросветный час с ними же – в Таллине.

В утиль отправляются и муторные ничьи с хорватами, и страдания, причиненные в обоих встречах израильтянами, давно зажили и синяки от избиения на «Уэмбли» – все это в прошлом. Кто-то свыше упорно тыкал нашим северным соседям в лицо билетом на альпийский праздник жизни, а те отчего-то брезгливо воротили нос – чуть ли не до последних минут спарринга в Андорре. Глядя на неохотные передвижения парней Хиддинка, складывалось ощущение, что не очень-то оно им и надо – но судьба все же всучила им эту счастливую путевку и, хотят они того или нет, теперь с ней придется что-то делать.

Первый гол англичанам забил Нико Краньчар, золотой мальчик хорватского футбола. Четыре года назад Давор Шукер, его агент, приложил максимум усилий, чтобы склонить Нико к переходу в ЦСКА – но тот не поддался, отказавшись даже обсуждать возможность переезда в Россию. Сегодня один из тостов определенно должен быть посвящен этому упертому мальчугану, поехавшему в Портсмут вместо Москвы, а теперь будто извинившемуся перед за тот поступок. Тебя прощают, Нико.

Знаменитый «заряд» армейских болельщиков «О-лич, О-лич» обязаны в этот день подхватить болельщики и других клубов. По-доброму простившись с Россией год назад, Олич не забыл про нее и поныне. И тебя тоже никогда не забудут, Ивица, – спасибо!

Младен Петрич, прорубивший россиянам окно в Европу, до вечера среды был как-то слабо связан с Россией, но теперь он тоже как родной.

Драматургия матча на «Уэмбли» удивительным образом совершенно никак не сказывалась на действиях российских футболистов. Хорваты забивали, англичане сравнивали, опять пропускали, а у команды Хиддинка – ноль эмоций. Как выяснилось, эдакая флегматичность была обусловлена только лишь необходимостью экономии сил. Чтобы по окончании матча схватить этого Волшебника и качать его до бесконечности, до тех пор, пока он не сознается, что знал все заранее и потому был так возмутительно спокоен – и при 0:3 на «Уэмбли», и при 1:2 на «Рамат-Гане», и во время октябрьского миража на лужниковском квазигазоне.

Показалось, что за полтора года работы в России даже лицо у Гуса слегка изменилось – обрусело, обрело какие-то славянские черты. А может, просто очень хочется, чтобы так казалось. Разменяв седьмой десяток, Хиддинк давно перестал верить в чудо и в существование Дедушки Мороза, чтобы произнести сакраментальное: «Нет, сынки, это не фантастика».