– Своим решением вы многих застали врасплох. Не могли бы восстановить цепочку событий, предшествовавшую вашему объявлению о завершении карьеры?

– Оно принималось не за день, подобные решения не приходят внезапно. Это стало следствием целого ряда событий нескольких предыдущих месяцев, а на протяжении последних недель я беседовал на эту тему с тренером. Я взял неделю на раздумье и утвердился во мнении, что пришел к верному заключению. Завершить карьеру уже сейчас кажется единственно-правильным выбором, так как мое время уже прошло. С этим ничего не поделать.

– Вы могли доиграть до конца сезона. Почему остановились на его середине?

– Иногда в таких ситуациях люди руководствуются слепым инстинктом, и я из их числа. Просто почувствовал, что так будет правильно. Поговорив с тренером, решил продолжить держать руку на пульсе, но не в том качестве, в котором делал это на протяжении последних 19-20 лет. Возможно, поработаю с некоторыми молодыми игроками, но только до конца сезона. В последней игре с «Вест Бромвичем» осознал, что пора вешать бутсы на гвоздь. Я понял, что тренер и клуб, которые многое для меня сделали, должны быть в курсе того, что со мной происходит. Они приняли это и поддержали мое решение.

– Итак, вы решили уйти после встречи с «Вест Бромвичем» в первый день нового года?

– Не после, а во время той встречи. Нет, на самом деле это случилось за месяц до нее или около того. Из-за одной неудачной игры ты не завяжешь с футболом. За последние 20 лет у меня было достаточно подобных матчей, чтобы я научился принимать их как данность. Иногда они случаются! Так я себя чувствовал в начале этого сезона, всякий раз восстанавливаясь от мелких повреждений. Сознание подталкивает тебя вернуться и снова выйти на поле. Но вместе с тем есть стойкое ощущение, что ты не можешь этого сделать. За последние два сезона (я проводил, думается, по 25-30 игр в каждом из них) возникали такие периоды, когда чувствовал, что не прохожу в основу. Однажды пережив подобное, начинаешь понимать, что так не должно быть. Мне не хотелось становиться пассажиром.

– С кем вы советовались, когда принимали решение?

– Ни с кем. Я принял его сам. Конечно, обсуждал этот вопрос с родителями и женой, но решение уже было принято. И они не пытались меня переубедить, прекрасно зная мою натуру и то, почему целых 20 лет я посвятил этому клубу. Я не спрашивал у них совета, а просто рассказал в целом все, как есть. Они согласились с моим решением, хотя, возможно, и были расстроены, но тут уж ничего не поделаешь.

– Что сказал Алекс Фергюсон?

– Сначала он сказал, что мне следует еще какое-то время хорошенько поразмыслить, потому что это решение не из легких. Он оказал мне потрясающую поддержку. Самое главное, что у команды дела идут отлично. Мы расположились на вершине таблицы, на пять очков опережаем ближайших преследователей, и надеюсь, что нам удастся выиграть титул.

– Вы говорили об уходе с партнерами по команде?

– Я разговаривал с Райаном (Гиггзом) и Полом (Скоулзом). Они узнали об этом еще несколько недель назад. Мы играем в футбол вместе на протяжении 25 лет, ведь я знаю Скоулза с 12, а Гиггза с 14 лет. Я поделился с ними, ведь мы все пережили вместе. Они совершенно невероятные футболисты и до сих пор потрясающие исполнители, одни из лучших в премьер-лиге. Надеюсь, что еще несколько лет могу любоваться их игрой.

– На протяжении более 20 лет вы были частью команды, тренировались, играли… Как теперь будете обходиться без всего этого? Полная смена ритма жизни…

– Да, но для меня это не неожиданность. Это могло произойти и в конце прошлого сезона. Я испытывал ощущение, что доигрываю за команду последние месяцы, и потому заранее подготовился к уходу. Но клуб связался со мной и попросил задержаться еще на год. Я посвятил этому клубу всю жизнь и не ответил отказом.