– Если бы в твоей жизни не было футбола, кем бы ты мог стать? – Скорее всего, шахтером. Тогда эта профессия была и престижной, и высокооплачиваемой. У меня отец – шахтер, да я и сам я учился в горном техникуме в Енакиево. Но, отучившись два курса, попал в дубль «Шахтера» и оказался перед выбором: продолжать учебу или посвятить себя футболу. Старший брат Юрий, выступавший во второй союзной лиге, убедил бросить техникум и начать карьеру футболиста.

– Помнишь свою первую зарплату в «Шахтере»? – В дубле получал 170 рублей. А когда зачислили в основу, перевели на ставку в 340. Почти сразу же я подписал первый контракт с клубом на пять лет. «Шахтер» незадолго до этого стал хозрасчетной организацией, и начала вводиться контрактная система. Так вот, мне по первому контракту были предоставлены автомобиль – ВАЗ-2106 – и двухкомнатная квартира в районе гастронома «Москва». Дебютировал в основе еще в чемпионате СССР 1990 года, но свой голевой счет открыл аж весной 1992-го в первом чемпионате Украины. В матче с винницкой «Нивой» заменил Реброва, сразу побежал в штрафную и первым же касанием головой отправил мяч в ворота.

– Ты застал времена, когда система призыва на воинскую службу позволяла армейским командам забирать таланты из других клубов. Не пришлось с этим столкнуться? – Я заочно окончил Славянское авиационное училище, где находилась военная кафедра общества «Авангард», и по окончании мне присвоили воинское звание – младший лейтенант. Тогда это был легальный и достаточно распространенный среди спортсменов нашей области способ отбиться от армейских скаутов. Славянское училище окончили и Сергей Бубка, и Александр Ягубкин.

– Футболисты – люди достаточно суеверные. Ты каким-то приметам следовал? – Я всегда мыл свои бутсы не сразу после матча, а за два дня до следующего. Даже если играли в дождь, в грязь, – я их положу в пакетик и не трогаю. Тренировался в других, а игровые доставал только за два дня до игры.

– Какая была самая серьезная травма за карьеру? – В одном из матчей серии А Кафу поломал мне ребра. «Лечче» играл с «Ромой». При счете 0:2 я забил один ответный гол, а вскоре мог забивать и второй – пробросил мяч себе на ход и выскакивал на вратаря. Так Кафу по-борцовски схватил меня руками и принял на колено. Я потом три месяца лечился и надолго потерял место в составе. Хорошо еще, что перелом без смещения, а то бы и легкие могли пострадать.

– Ты почти два года провел в Италии и Португалии – двух общепризнанных винодельческих странах. Стал ценителем местных вин? – Помню, когда играл в «Боавиште», у нас в команде был парень, который с завязанными глазами безошибочно различал вина одного сорта, но разного срока выдержки. Даже за обедом в день игры нам не возбранялось выпить по фужеру сухого – и для аппетита, и для поднятия тонуса. Кстати, обед – вообще тема отдельного разговора. Пока все не поели, никто из-за стола не встанет. Капитан команды за этим строго следит. Когда он видит, что все поели, командует: «Встали!» – и все идут на выход. На выходе из ресторана есть небольшой холл с баром – кофе по желанию. Тут же можно выкурить легкую сигарету. Причем все это открыто, ни от кого не прячась. Но никто не злоупотреблял. А к чему я действительно пристрастился в Италии, так это к оливковому маслу. Сейчас даже отбивные им поливаю.

– Как у тебя обстояли дела с языком? – Поначалу так вообще ничего не понимал. Мне очень помог Сергей Алейников. Он после «Юве» доигрывал в «Лечче» и остался жить в этом городе. Руководство клуба специально наняло его переводчиком, когда я появился в команде. Никогда не забуду, как у меня заболела дочь, и Сергей по ночам подрывался и вместе со мной мотался по аптекам, поднимал врачей. Мы до сих пор поддерживаем отношения. Но через полгода руководство клуба сказало: «Все, хватит его опекать. Пусть теперь он сам». И меня сама жизнь заставила учить язык.

Отличный совет мне дал игрок сборной Югославии Деян Говедарица, игравший тогда в «Лечче». Те фильмы, которые я смотрел раньше на русском, брал в прокате на итальянском. То есть сюжет фильма я знаю, примерно помню, что говорят герои в том или ином эпизоде. И когда поверх всего этого накладывается итальянский текст, ты начинаешь понимать смысл сказанного. И поверьте мне, итальянский оказался не таким уж и сложным. А когда я переехал в «Боавишту», то мне даже переводчик не понадобился. Я уже через три месяца на португальском самостоятельно общался с журналистами – языки оказались похожими.

– Как тебя называли в Италии? – Ате или Руя – русский. К слову, никогда не забуду свою краткосрочною командировку в «Парму», где я поиграл под руководством Анчелотти. Я об этом раньше никогда не рассказывал.

– Так восполни пробел… – По окончании сезона 1997—1998 я не поехал домой в отпуск, поскольку в случае отъезда зарплату за месяц мне бы не начислили. Вдруг вызывают меня в клуб и говорят: «Сергей, есть вариант поехать с «Пармой» на турнир в Испанию. У них перед ЧМ легионеры разъехались, не хватает одного нападающего». Я от такого предложения, конечно, не отказался. Представьте, неделю играл в одной команде с Буффоном, Кьезой, Дино Баджо. А служебный телефон, который мне выдали на это время, принадлежал уехавшему на ЧМ Тюраму. Кстати, на том турнире я познакомился с Карпиным и Мостовым – «Парма» играла с их «Сельтой».

– Какие три мяча для тебя самые памятние? – Победные мячи в кубковых финалах – в 1997-м с «Днепром» и в 2001-м с ЦСКА. Ну а самый важный гол – в ворота пражской «Славии», который позволил нам выйти в ЛЧ. То вообще был сумасшедший матч. На четвертой добавленной минуте мы подаем угловой, я бью головой в «девятку». Как их вратарь потянул тот удар, мне до сих пор непонятно. Но молодец Воробей, что оказался в нужное время в нужном месте и сыграл на добивании. А в дополнительное время он отдал мне должок – обокрал защитника и выдал голевой пас.

– У Блохина есть книга воспоминаний «Гол, который я не забил». Тебе в этом контексте какой матч вспоминается? – Наверное, игра плей-офф Хорватия – Украина в Загребе в 1997-м. При счете 0:1 я не реализовал, скажем так, 99-процентный момент. Бил, казалось, наверняка, но мяч попал в колено бросившемуся под удар защитнику и перелетел через перекладину. А вскоре хорваты забили нам второй. Сравняй я тогда счет, думаю, и та игра, и моя судьба в сборной сложились бы по-другому.

ПАПА, МАМА, Я – ФУТБОЛЬНАЯ СЕМЬЯ Имя: Сергей Ателькин Родился: 08.01.1972 в Кировском (Донецкая обл.) Выступал за «Шахтер», «Кремень», «Лечче» (Италия), «Боавишту» (Португалия), «Металлург» Д. Ныне – селекционер «Шахтера».

Супруга Ателькина, Настя, мало интересовавшаяся футболом, поначалу и понятия не имела, кто пытается добиться ее расположения. «Прозрение» наступило во время знакомства с ее родителями – отец Насти, заядлый болельщик «Шахтера», тут же идентифицировал будущего зятя. Сейчас в семье подрастает трехлетний сын Кирилл. «Удар у него поставлен, в квартире с ним в футбол уже не поиграешь», – смеется Сергей.