Кто-то из легенд украинского футбола говорит о нем жалеючи, – но встретил нас Виктор Леоненко такой улыбкой, что жалость из наших душ моментально ушла. Да и новенький Range Rover говорил: кого-кого, а Леоненко жалеть не надо.

У него, трижды лучшего футболиста Украины, и сегодня все хорошо. Он рассказывал о домах, которые строит и продает его жена. О том, как сам вышел недавно в профсоюзные лидеры – и какой занятной оказалась новая работа. Сыпал прибаутками. На все у Леоненко свой взгляд, глубоко эксклюзивный. Что подумают другие – ему наплевать.

МЕДАЛИ РАЗДАРИЛ

– Прежде не жалели о собственной откровенности? – Жалели тренеры. Они газеты читают – и принимают близко к сердцу. Начинают: «Леоненко бандит, хулиган…» А посмотреть, как нынешняя молодежь себя ведет – да я маленький мальчик на их фоне. С базы убегают, пьяные валяются, в таком же состоянии тренируются. А я как хулиганил? Только бубнил вполголоса.

– Неужели сейчас игрок пьяным может тренироваться? – А некоторые могут на игру не явиться. Проспать.

– Не может быть. – Видите – вы не верите! А люди так нажираются, что их найти не могут!

– Вы с базы не убегали? – А зачем? Куда бежать, если завтра игра? В карты до трех ночи играл, не отрекаюсь. Да и то редко.

– Резких слов вы никогда не стеснялись. – Да, говорил про некоторых товарищей из киевского «Динамо». Смотрел на Гавранчича, к примеру. Как выйдет за сборную, из-под него забивают. В киевском «Динамо» – та же история. И я поинтересовался через газеты: зачем нужен такой защитник? Он же плохой футболист! А Милевский? Я вижу сплошные падения. Вот и сказал: этот нападающий от слова «падать».

– Пять лет назад вы сказали про киевское «Динамо» – мол, в нем играют лишь два футболиста, достойных этого клуба, Белькевич и Хацкевич. – Верно.

– Сколько достойных теперь? – Сейчас я доволен, что Семин начинает молодежь ставить. Макс Шацких мне нравится, молодец. Хоть он не супернападающий. Если б у меня был такой объем работы, я бы по пять забивал. Юрию Палычу нужна поддержка. После Сабо и Буряка команда была в такой заднице, вы не представляете…

– Прав был Андрей Гусин, который говорил, что после Сабо остается выжженная земля? – После Сабо как раз оставалась зеленая травка. Это при Лобановском столько бегали, что вытаптывали поляну. А у Сабо кто-то потянул мышцу – все, тренировка закончилась. Самим приходилось поддерживать форму. Сабо в команде никто не уважал. И он, и Буряк – легендарные футболисты. Какие тренеры – всем известно. У Сабо ни тактики, ни схем, ничего. Я его два раза спасал, благодаря моим голам чемпионат выигрывали. Хотя не считаю, что это серьезные победы. Даже не знаю, сколько раз я чемпионом был. Пять? Четыре?

– Вы не только забыли, сколько раз были чемпионом Украины. Еще и раздарили свои медали. – Они для меня не имели никакого значения. Знаю о судьбе только тех медалей, которые подарил Валере Виноградову, – именно он на ноги поставил после травмы. С его помощью три месяца учился ходить. Прыгал на одной ноге, каждое утро в ледяной воде держал. А самое мучение – ходить на пальцах, чтобы связки закачать. За счет этого голеностоп до сих пор у меня держится.

– Вернуть бы время назад – снова раздарили бы медали? – Конечно. Болельщикам они нужнее. Все спортсмены должны так поступать. Я вообще парень не ностальгирующий. Хотя, когда пьяный, иногда накатывает…

– Записей собственных матчей тоже дома не держите? – Ни одной нет. Сейчас жена обратилась к знакомым, чтобы записали голы. Сделать несколько дисков, друзьям раздаривать. Часть голов не сохранилась. На днях был на телевидении, спрашиваю: а где матч против «Карпат», супергол – после которого меня на руках чуть ли не до гостиницы тарабанили? Где он? Нету! Не нашли!

– Долго на руках вас несли? – Метров триста. Жену оттерли в сторону, а я полетел – в белых кроссовках.

– Уютно наверху? – Нет. Страшно. Все думают, как классно тренеру, когда его подбрасывают. Я попробовал – ничего подобного. Словно котенка топят. Лучше бы холодной водой обливали, как в Америке. Если не очень дорогой костюм.

– Вы с этого года стали профсоюзным лидером? – Игроков с тренерами буду защищать. Все знают, что я порядочный, никого не обману. Футболисты понесутся ко мне.

– Почему бы агентом себя не попробовать? – Агент постоянно в разъездах, а я начал бояться летать. Как увидел по телевизору сюжет – на самолеты ставят запчасти от КАМАЗа.

– От какой собственной черты избавились бы? – От матерщины. Специально езжу за пятьсот километров, в Запорожье, к прозорливому батюшке – чтоб не материться. И помогает. Мозги освобождаются от всякой дряни. Однажды вышел из церкви – и не мог вспомнить, как включаются щетки на машине.

«ПТИЦЫ ЗАМОЛЧАЛИ, МЫШИ ПОПРЯТАЛИСЬ»

– В «Динамо» ваших времен происходило невероятное. Вы рассказывали, что за день до матча Лиги чемпионов тренеры обнаружили пьяного Скаченко. – История известная – на лестнице нашли. У меня в голове не укладывалось. Но Скаченко уехал за границу, а я – нет. Вот это вам не странно? Посредственному футболисту из Киева вырваться было проще.

– Вы очень хотели уехать? – Нет. Захотел, лишь когда Лобановский пришел. Дважды домой к нему приезжал, разговаривали. Я гриппом болел, Валерий Васильевич тоже. После этих бесед себя в составе не увидел. Лобановский сказал: сможешь два забивать в каждом матче – будешь играть. Я заинтересовался: а если голевой пас отдам – зачтется?

– Что Лобановский? – Нет, отвечает. Только забивать, и только два. Еще добавил, что в «Динамо» семь нападающих. Надо работать. Я возразил было – мне, мол, месяца хватит, чтоб быть сильнее всех, – но не подействовало. В конце концов Лобановский сказал, почему меня выгоняет, – ему не нужен еще один тренер на поле. Такой менталитет: он величайший, и все должны внимать.

– Лобановский порой говорил удивительные вещи. – Да. То заявил, что Ширер – не нападающий, то Роналдо у него играл бы в «Динамо-2». Тогда в Европе у бразильца никто мяч отобрать не мог. Как услыхал, что Роналдо в «Динамо» делать нечего – понял, и я здесь больше не жилец. Называл меня, к слову, Лобановский исключительно «Виктор Евгеньевич». Издевался. И вслед за ним ко мне так весь Киев стал обращаться, даже друзья.

– Лобановского в команде боялись? – Я вам расскажу, как это было. Та еще картина. Выходит на базе Лобановский из номера. И все, никого нет. Птицы замолчали, мыши попрятались. Один Малюта, врач, сидит весь бледный – потому что Лобановский мимоходом бросил: «Почему этот долго не выздоравливает?»

– Кстати – лучший врач, которого встречали? – Мышалов. Я приперся из Тюмени, где о медицине большого понятия не имели. Мышалов ногу пощупал: «Разрыв сумки голеностопа. Делай то-то, восстановишься тогда-то». Секунды хватило.

– Таблетки, выдаваемые в киевском «Динамо», спускали в унитаз? – Или закапывал в клумбу. Малюта клал россыпь на стол, я в охапку, в карман – потом выбрасывал. Здоровья вагон был, таблетки ни к чему. Обычно нам давали ребаксин и витамин Е. Каждый сам решал, что с этим делать. По цветам на клумбе было видно, что многие таблетки недоедали. А я и сейчас никакие лекарства не принимаю, разве что шипучку от простуды.

– И от уколов бегали? – Громче всех из-за уколов матерился Лужный. Я тоже матерился – но потише. Малюта запросто мог Лобановскому доложить – этот, дескать, не желает лечиться.

САБО ОТПРАВЛЯЛ КУРИТЬ В ЛЕС

– Вы с зарплатой в пять тысяч долларов были самым высокооплачиваемым игроком киевского «Динамо»? – Да. Следом шли Лужный и Шматоваленко. В 90-е оклады были крошечные. Нормально зарабатывали потому, что выигрывали кучу матчей. А нынче зарплату отдали – и зачем париться?

– Какие в ваше время были премиальные? – В московском «Динамо» платили 500 долларов за победу. В Кубке УЕФА за выход в следующую стадию – 200 долларов. Как-то «Канн» прошли с Луисом Фернандесом. Через пару лет он уж тренером стал, привез в Киев «ПСЖ». Обыграли нас 2:1, смотрю – всей командой стоят, курят у автобуса.

– Вы около автобуса не курили? – Меня Сабо гонял: «Иди в лес дыми!» А я привык курить на балконе базы. А бычки вниз швырял. И не я один. Под динамовскими балконами бычки с 60-х годов толстым слоем лежат.

– Не зря Лобановский повторял: «Во всем «Динамо» не курю я один»? – Так оно и было...

– Есть человек в мире футбола, кому не подали бы руки? – Матерацци. Мне за Зидана обидно, любимого моего футболиста после Марадоны и Бессонова. Бессонов вообще уникальный мужик. Давно хочу его матерщинную басню записать, про которую легенды в Киеве ходили. Не знаю, сам ли ее придумал, – но с таким выражением излагал! В динамовском автобусе особенно хорошо шла, – под аплодисменты! Большой мастер – и выпить, и рассказать, и в карты всех обыграть. Футболу тоже научит кого угодно.

– Бессонов нам недавно сообщил, что водки выпил больше, чем мы борща съели. – Вполне возможно. Он, между прочим, толковые вещи говорит. Кто еще, кроме Бессонова способен на пресс-конференции выдать: «Мы сегодня должны были проиграть, но сыграли вничью. Повезло…» В Киеве много отличных людей. Бессонов, Заваров, Демьяненко, Трошкин… Легендарные. И очень порядочные. В отличие от других легендарных.

– О знаменитом матче в Лиге чемпионов против «Спартака» вспоминаете? – Давно забыл бы, если б журналисты не напоминали. Слухи ходят, как здорово нас в перерыве Сабо завел, что мы 0:2 отыграли. Так вот, никак он нас не завел. Сидел, чуть ли не плакал. Был совершенно потерянный. Думал, наверное, о том, чтоб мы 0:5 не влетели. После того матча в какой бы магазин я ни зашел – деньги ни разу не достал. На колонках бензин бесплатно заливали. От подарков не знал куда деваться.

– Вы не только «Спартак» – еще и «Барселону» обыгрывали. – Вдесятером – 3:1! За такое «Героев Украины» должны были прямо в раздевалке присвоить. А Фоменко вместо этого в истерике бился. Я при этом тренере больше часа на поле не проводил. Успел забить – славно. Не успел – гуляй.

– Это с Фоменко вы дрались в раздевалке? – Нет, Фоменко с Кутеповым, вратарем, сцепился. В Чехии играли товарищеский матч.

– Долго дрались? – Сразу растащили. Кутя его задушил бы, он хлопец могучий. Все из-за штрафного – Кутепов неловко отбил, а чех первый на отскок успел. Вот Фоменко и окрысился. Я сидел в раздевалке, отключился, вдруг гляжу – тренер наш на кого-то кидается…

– Зато Юрий Максимов бросался уже на вас. – Любил его «травить». А тут у Максимова игра не пошла, и осерчал парень после очередной шутки. Впрочем, драки не было. Это Кантона с Ибрагимовичем каратисты, а мы так, потолкались маленько. Но быстро помирились. Я отходчивый.

ДЕПРЕССИЮ СГЛАЖИВАЛ ПИВОМ

– От Реброва слышали – вы из дома еще недавно почти не выходили. – Что не тусовался – правда. Гламур не выношу. Люблю на бильярде играть с Ковтуном, бывшим вратарем. Или с Яремчуком. Но против Вани неинтересно.

– Почему? – Потому что «возит» меня, как собака шапку. Очень серьезно играет. Сейчас он от казино отошел, зато к покеру пристрастился.

– Через депрессию в жизни прошли? – Конечно. Пивком сглаживал. Пил много. Особенно туго было, когда оторвалась задняя мышца. Девять уколов в день – это страшно, дорогие мои. В мае порвался, только в ноябре вылечился. А уже в январе был лучшим на «Содружестве». На бетоне!

– Говорят, один известный защитник приезжал в сборную – и прятал спирт в банках из-под шампуня. А вы где? – В Руйте меня как-то оштрафовали. Там автоматы с пивом стояли. Накопилось у меня банок двадцать. Надо ж такому случиться – Сабо это добро отыскал! Кто-то меня заложил. Сабо орал: «Штраф!» А потом настал чемпионат, пара голов – и все в порядке. Никаких штрафов.

– Под кроватью банки валялись? – В тумбе для подушек. Там и нашли, гады. Я бы в окно эти банки выкинул, если б не за границей находились. В Германии не очень-то побросаешь.

– Ненавидели сборы? – Так все, о чем я твердил в 93-м, сбылось! Нет больше этих тупых сборов. Заездов за три дня. Я Сабо внушал: «Давайте буду из дома приезжать? Заиграю лучше!» Знаете, что он ответил?

– Догадываемся. – «Если плохо сыграешь – на штраф согласен?» Все, разговор закончили. К кому-то Сабо вечером домой наведывался – проверял, спит ли парень. А я сразу сказал – ко мне можешь не приезжать, бесполезно. Не отворю, даже если ОМОН с собой притащишь. Не веришь молодому игроку – оштрафуй, выкини из команды или закодируй, как сейчас модно. Но не следи за ним!

– Часто вас тренеры штрафовали? – Был момент, когда на три месяца лишили зарплаты.

– За что? – К Юрке Калитвинцеву нагрянул в гости Игорь Скляров. Калитка звонит: «Приезжай». А я уже махнувший был. На дороге менты тормознули. Дыхнул в трубочку, составили протокол и… отпустили. Денег предлагал – не взяли. Однако доложили, негодяи, в клуб. После этого маялся без зарплаты. У ребят занимал, пока начальство не простило.

– Трудно привыкали к жизни без футбола? – Это – самое сложное. Брал пиво, ставил кассеты – и смотрел часами. Хоть комедии, хоть мультфильмы. Наблюдал, как пузо растет. Пиво ящиками хлестал. Литров семь могу спокойно высосать. Но перед этим обязательно надо вспотеть – в баню сходить или пробежаться. Просто так скучно пиво дуть. У меня же три почки – поэтому пьется легко.

– Шутите? – Честно вам говорю – одна почка сдвоенная. А в Ужгороде встретил парня с четырьмя почками.

– Водку тоже уважаете? – Терпеть не могу. Водка – хлам. Самое любопытное, когда я пиво тянул перед телевизором, не слишком вес набирал. При том, что однажды было во мне 112 кг.

– А когда «Спартаку» в Лиге забивали? – Тогда килограмм 80 было. Сегодня – 93. Свою методику разработал, как от пива не полнеть. Научить?

– О, да. – Когда пиво пью – не ем. Иначе разносит. Как-то 19 кг сбросил за две недели: в рот ничего не брал, кроме салата и курицы. Питался раз в день. Бегал по семь километров – обязательно в куче одежек. Как я говорю, «надеваешь Шовковского»…

– Это как? – Старую вратарскую форму, болоньевую. Она ничего не пропускает. Получается: футболка, «Шовковский», свитер и еще поверх болонь. На улице плюс 25, а ты плетешься еле-еле. Неудобно, конечно, когда тебя старики-физкультурники обгоняют, да и это можно перетерпеть.

– Жена не бранилась, когда вы целыми днями перед телевизором просиживали? – Ворчала. Но зачем мне идти тренером в слабую команду? В украинской высшей лиге полно клубов, которые не играют, а мучаются. Что мне нервничать, – если хороших футболистов нет даже в Донецке? То орать, то за сердце хвататься?

– Деньги закончились быстро? – Когда остался без футбола, пришлось у Хацкевича занимать. Настолько часто, что не помню, по скольку брал. Но мне перестраиваться на другой уровень доходов было легко. Всегда знал: надо только бензин залить, да курицу съесть. Черной икры сроду не хотелось. От нее одна изжога. Я семечки люблю.

– О чем мечтаете? – Похудеть килограмм до 85. И никогда больше не толстеть. Жаль, лысеть начал. Но это не вернешь, мечтай – не мечтай. Еще хотелось бы в лесу почаще гулять. Я ж из Сибири.

– В Москве вам кто-то прозвище дал – «Лесной». – Это Кобелев отличился. Привет ему большой. Он считал, в Тюмени медведи по улицам бродят. Я, приехав в московское «Динамо», сначала Газзаеву заявил: «Не желаю играть в этой команде, мне пас не дают». Но вскоре адаптировался – и пошел всем подряд забивать. Кирьякова постоянно поддевал: «Какой же ты форвард, если уже пять лет в «Динамо», а наколотил меньше меня?» А он сборник, важный такой. Потом с киевским «Динамо» приехал в Карлсруэ, Кирьяков меня встречает: «Леон, как ты мог лучшим в Украине стать – там что, вообще футболистов нет?»

– По слухам, вашему другу Кобелеву больше лет, чем записано в паспорте. – Самое интересное, это динамовцы меня «травили» – дескать, сделал себе липовый паспорт. Отвечал: «Только в вашей Москве узнал, что паспорт можно подделать!» В юношеских сборных я не играл, – зачем что-то придумывать?

КАБРИОЛЕТ ОТОБРАЛА ПОЛИЦИЯ

– Вам везло на звонких тренеров. От Газзаева тоже наслушались? – На меня он почему-то не срывался. Я у него всегда перед глазами был – жил-то на базе. В городе мне неинтересно было. «Фиат» выдали, я всю Москву объехал и угомонился. Хотя разок и мне Газзаев напихал на тренировке – за то, что матерюсь. После чего я и понесся в Киев. Но это было предлогом: якобы обиделся. Киевское «Динамо» к тому времени названивало месяца два. Газзаев догадывался, что сбегу.

– Уговаривал остаться? – Меня и к депутату какому-то возили. Тот разнервничался: «Там же Чернобыль!» Но я всю жизнь мечтал играть именно в Киеве.

– Газзаев – тренер хороший? – Прекрасный. Огромный ему привет. За границей Газзаев учил меня правильно закупаться. В те годы у ребят валюты было всего ничего, на базарах мели все подряд. Но не Газзаев. Подозвал меня: «Лучше купить дорогую вещь, чем гору дешевых». А с какой улыбкой встретил на базе, когда меня в Москву из тюменского госпиталя привезли!

С киевским «Динамо» я уже договорился о переходе, подписал бумаги и отправился в Тюмень. Там залег в госпиталь. Прикинулся, что у меня радикулит. Просыпаюсь в семь утра – у кровати стоит начальник московского «Динамо» Сергей Никулин. Золотой мужик, ему тоже большой привет! Говорит: «На сборы 40 минут. Попрощайся с женой – и в аэропорт». Я ведь еще в армии служил, поэтому динамовцы взяли за жабры. В Москву перевели приказом министра внутренних дел СССР Пуго. Вот увидев меня на базе в Новогорске, Газзаев и улыбался: поймали, дескать, симулянта.

– А в Киев увозили вас, кажется, на грузовике с немецкими номерами? – С австрийскими. Команда была где-то на сборах. А я заехал в Новогорск, наскоро побросал в кузов шмотки. Загрузил холодильник, который у меня в номере стоял, – и погнали. От Москвы до Киева 800 километров – добрались часов за двенадцать. А второй водитель сидел за рулем моего «Фиата».

– Газзаеву потом звонили? – Не отважился. Зато мне названивали из Москвы какие-то люди с кавказским акцентом. Стращали, требовали вернуть «Фиат».

– Вернули? – Нет. Вскоре звонки прекратились. Видимо, и за «Фиат» киевляне заплатили, раз мне его сохранили. У меня в какой-то момент оказалось пять машин – настоящий автопарк! И все стояли под окнами квартиры. Соседи поражались.

– Зачем вам столько машин? – Случайно получилось. «Фиат» остался от московского «Динамо». В клубе выдали «Мерседес-190», а за победу в Лиге чемпионов над «Спартаком» подарили «Ауди». До этого «Пежо» прикупил. Хотя мечтал о 500-м «Мерседесе».

– Мечта сбылась? – Купил 500-й. Кабриолет. Пригнали его из Белоруссии. 47 тысяч долларов отдал. Но с машиной этой не повезло.

– Почему? – Сразу же въехал в фасад гостиницы «Лыбидь». С непривычки не рассчитал скорость. Но это ерунда, отремонтировал. Обиднее было, когда позже машину у меня отобрали.

– Кто? – Капитан милиции. Остановил, проверил документы и вдруг: «Машина ворованная». Полагал, недоразумение, через день-другой все утрясется, но больше этот кабриолет я не видел. Загадочная история. Никто помочь не смог. Я к Суркису ходил, он при мне звонил прокурору Киева – без толку. Машина провалилась как сквозь землю. Правда, тот капитан предложил: «Плати 40 тыщ – получишь назад свою тачку».

– Гривен? – Ага, гривен… Долларов! Да вы что, говорю, сдурели? Ладно, Бог дал – Бог взял. Я и жене это говорил, когда ее облапошили. Лена продала шубу, и ей подсунули «куклу». Я был на сборах в Израиле, звонит в слезах. Успокаивал: «Скажи спасибо, что жива осталась». Копить я не умею. Такой человек – могу спуститься за хлебом, по дороге завернуть в ювелирный и что-нибудь купить жене. Без повода.

ГРИВНА ДЛЯ РЭДНАППА

– Когда-то вы назвали Григория Суркиса своим другом. Готовы это повторить? – Друг – слишком громко. Хороший знакомый. Я всех простил. Года полтора назад. После того, как стал к батюшке в Запорожье ездить. А до этого был сильно обижен. Народ ведь по сей день понять не может, почему я пропал из виду. Нельзя же за год разучиться играть в футбол? Постоянно твердили: «Леоненко сам во всем виноват». А в чем виноват – никто не объяснил. Может, в том, что за меня давали мало денег? Или боялись усилить конкурента, когда в 97-м приглашал «Шахтер»? Лобановскому я уже был не нужен, в Донецк поехал бы. Не пустили!

– Куда еще звали? – В «Тоттенхэм». Сперва за меня два миллиона давали, потом два с половиной, три... Но Суркис продавать отказался. Английский футбол всегда нравился. Мне и Лобановский говорил: «В Англии ты раскроешься». Тогда были другие законы, никаких агентов. Не желает клуб отпускать игрока – и ничего с этим поделать нельзя. Кабала.

– С Суркисом на эту тему беседовали? – Еще бы! Но он о моем отъезде и слышать не хотел. Я надеялся, что отпустят, однако Суркис сказал: «Как я могу тебя продать? Болельщики не поймут…»

– Президента «Динамо» в гневе видели? – Когда Сабо жаловался, Григорий Михайлович вызывал к себе. Иногда кричал, но я пропускал мимо ушей. Знал, что завтра выйду на поле, мячик обязательно положу, – и больше претензий не будет. До следующей кляузы нашего тренера. Незадолго до того самого матча в Лиге со «Спартаком» команда решила снять Сабо. Хотели, чтобы «Динамо» возглавил Демьяненко. Устроили забастовку. Суркис собрал игроков, всем напихал. Люди из кабинета выходили багровыми. Думал, и я сейчас отгребу. Но на меня голос не повышал. Спокойно спросил: «Что делать будем? Демьяненко не хочет быть тренером!» Я оторопел: «Как не хочет? Да мы за него глотки перегрызем!» – «Уперся и все. Ладно, иди». На прощание даже цветы вручил.

– С какой стати? – У дочки был день рождения. Заехал домой, отдал ей букет и помчался на базу. Готовиться под руководством Йожефа Йожефовича.

– В «Динамо-2» вас отправил Лобановский? – Впервые это случилось еще при Сабо. Из-за длинного языка. Смотрели матч на видео. Сабо говорит: «Витя, посмотри, ты же стоишь на месте!» Я ухмыльнулся: «Чтоб побежал, надо на play нажать, Йожеф Йожефович». «Вон!» – завопил Сабо. И очутился я в дубле. А Лобановский в «Динамо-2» задвинул со словами: «Будешь забивать – вернем в основу». Я голы кладу в каждом матче – в ответ тишина. «Мне надоело, – сказал ребятам: Больше забивать не буду. Из принципа. Только голевые отдаю». И действительно, до конца сезона ни одного не забил. Калитвинцева тоже в «Динамо-2» Лобановский мурыжил. Хотя Калитка – фантастический игрок. На километр пас мог выдать! А как штрафные бил!

– Правда, что он никогда не выпускал на поле игрока под 13-м номером? – Лобановский был суеверный. А я в «Динамо» играл как раз под 13-м. Допускаю, что и это могло повлиять.

– Помните свой последний матч? – В «Закарпатье». А с кем и когда играли – не помню. Разве это важно? Как седалищный нерв прихватил, так и закончил. Хоть серьезных травм за карьеру избежал. Ни одной операции не было – и пахи целы, и колени. Самая большая неприятность приключилась на тренировке, когда порвал заднюю поверхность бедра. Сыграл пяткой и почувствовал резкую боль. Первая мысль – Лужный швырнул в меня камень. Еще подумал: откуда на газоне камни?

– Вы ведь потом на смотрины за границу ездили? – Пытался в «Вест Хэм» устроиться, но голеностоп опухал. В ноге жидкость скапливалась. Сыграл один матч и уехал. Было ясно, что не потяну. На прощание подарил главному тренеру Рэднаппу монетку – гривну. Был еще на просмотре в Японии. На обратном пути чуть не погиб.

– Что произошло? – Едва взлетели – полыхнул один из четырех двигателей. Дальше все как в кино. Крик, шум, по салону мечутся стюардессы. Рядом сидел мужик, а около него – девушка на приличном сроке беременности. У мужика истерика. «Откройте дверь, дайте парашют», – визжал. Потом стюардессы его куда-то уволокли. А я не испугался. Хоть был трезвый как стеклышко.

– Чем все закончилось? – К счастью, не успели далеко от Токио улететь – туда и вернулись. Нас отвезли в гостиницу, а вечером предоставили другой самолет.

– На крепкие напитки после этого не перешли? – Нет. Я, кроме пива, ничего не пью. Только раз, когда собака умерла, бутылку джина засадил. У меня были две лайки, потрясающие собаки. Добрые, умные, красивые. Первую клещ укусил, вдобавок ветеринар намудрил с уколами. А вторая лайка лизнула крысиную отраву, которую бабки в подъезде рассыпали. Ни уколы не помогли, не капельницы. Пес лежал под столом и медленно умирал, а я сидел рядом и плакал вместе с ним. После этого неделю не выходил из дома. Пил, курил и ни с кем не разговаривал.

– Сейчас животные есть? – Кошка. Хотел на птичьем рынке говорящего попугая купить – жалко, не нашел. А я импровизатор по натуре, вот и притащил домой котенка. Жене с дочкой на радость.

ШЕВЧЕНКО БЫ У МЕНЯ ПОЛУЧИЛ ПО ПОЛНОЙ

– За титул лучшего футболиста Украины что давали? – Хрустальный мяч, сумку с экипировкой фирмы Puma и 100 баксов в конверте. Потом из налоговой названивали – требовали уплатить с долларов какие-то проценты.

– Нет футболиста, который бы не участвовал в договорных матчах… – В Киеве с этим не сталкивался. А вот в «Геологе» два таких матча было – в Ланчхути и Орджоникидзе. Нас бы и так там хлопнули, но люди решили перестраховаться. В Ланчхути с нами расплатились адидасовскими костюмами – сумасшедший дефицит тех лет.

– Вы никогда не выходили на поле с капитанской повязкой. Почему? – Вы этот случай не знаете? Был раз капитаном, – мне хватило. «Динамо» пригласили на турнир в Германию. Организаторы приготовили к открытию красочное шоу: на центр поля опускается воздушный шар, а из корзины выпрыгивают люди и вручают нам цветы. Но поднялся сильный ветер, шар понесло за ворота. При приземлении баллон взорвался. Шар, превратившийся в факел, стремительно взмыл вверх. Парень из корзины успел выпрыгнуть – уцелел. Девушка выпала с высоты 5-го этажа. Разбилась. Остальные сгорели заживо вместе с шаром. И весь этот ужас происходил на наших глазах. Матч, конечно, отменили.

– А причем тут капитанская повязка? – На эту игру именно меня Сабо назначил капитаном. Но после я сказал ему, что к повязке больше не притронусь.

– Это вы научили Шевченко курить? – Да Сабо мне многое приписывает! И курить я Шевченко научил, и к бильярду пристрастил. Глупости. Да мы с Шевой почти не пересекались, у нас были разные компании. Я общался с Лужным и Шматоваленко, он – с молодыми. Да и жил на Оболони, а я – в центре города.

– На первых порах в «Динамо» Шевченко был не в ладах с режимом? – Давление у него прыгало, глаза были красные – вот и думали, что выпить не дурак. А дело было в другом. Шева только-только машину купил, «девятку». И гонял на ней по ночам, как любой пацан. Не высыпался.

– Глядя на Шевченко, могли представить, что перед вами будущая звезда? – Поначалу Шева играл правого хава, ничем не выделялся. Раскрылся лишь в атаке. А если б я остался в «Динамо», возможно, он бы до сих пор бегал по флангу. Я вам так скажу – Шевченко научили играть в футбол в «Милане». Как и Каладзе. Здесь, в Киеве, были баловство и жадность. В то время Шева не умел расставаться с мячом. Спросите Реброва – вряд ли ему с Шевченко было приятно играть. Кому понравится, если ты открываешься, а мяч не получаешь? Вот я на поле никогда не жадничал. Для меня милее обвести всю команду и выкатить мяч на пустые ворота. Кайф!

– Значит, если бы вы играли в паре с Шевченко… – Он получал бы по полной! Нельзя быть эгоистом. А вот в «Милане» мы увидели другого Шевченко. Сами вспомните.

– Когда последний раз были в Конча-Заспе? – Недавно Лозинского до ворот подбросил. Но на самой базе, да и в клубном офисе не был давным-давно. Что я там забыл?

– Как можно прожить столько лет в Киеве – и не понимать украинский язык? – Кое-что понимаю. Догадываюсь. Вот дочка у меня талантливая, говорит на украинском, английском, французском и турецком.

– Киев уже стал родным? – Теперь я настоящий хохол! Да никогда меня в вашу Москву не тянуло!