– Своей игрой в Минске вы удовлетворены больше, чем в поединке с Андоррой?

– Извините, но я свои действия обычно не оцениваю. Это прерогатива журналистов, экспертов и главного тренера сборной.

– Но после легкой прогулки в матче с пиренейцами сегодняшняя встреча наверняка показалась испытанием совершенно иного рода?

– Честно говоря, меня раздражает, когда кто-то говорит, что наша встреча с андоррцами была простой. Вы попробуйте выйти на поле и что-то сделать с командой, которая в полном составе запирается в своей штрафной площадке. Не думайте, что это так легко. Что уж говорить о белорусах, которые куда выше классом, чем Андорра, и которых усиленно гонят в атаку свои болельщики во главе с грамотным главным тренером?! Впрочем, реализуй мы один из своих выходов один на один, и хозяев бы уже ничего не спасло.

– Вы согласны с тем, что сегодня в отличие от киевской встречи с «карликами», у вас практически не было возможности подключаться к атакам?

– Такой была тренерская установка. Наставники попросили нас ни в коем случае не оголять зоны в первой половине матча, сделав ставку на надежные действия в защите. Тренер подчеркнул, что рано или поздно у нас обязательно появятся моменты: главное – их реализовать. И после перерыва, если вы заметили, я стал идти вперед значительно смелее. А впрочем, другого выхода на тот момент уже не было. Нужно было атаковать и забивать. Увы, не вышло.

– Чаще всего в вашей зоне оказывался Тимофей Калачев. Как вам игралось против хавбека самарских «Крылышек»?

– Просто, разумеется, не было. Это хороший игрок, который при своем маленьком росте обладает высокой техникой и ловкостью, более того, способен убрать мяч и под правую и под левую ногу.

– В первом тайме запомнился очень яркий момент, когда ваш отчаянный подкат помешал Кутузову отдать потенциально голевой пас на Корниленко. Как вам удалось «прочитать» передачу футболиста итальянского «Бари»?

– Я шел перекрывать игрока, который стоял в центральной зоне, которая считается самой опасной на поле. К счастью, смог верно оценить направление передачи. Если бы она пошла верхом, боюсь, что помешать Корниленко обработать мяч и нанести разящий удар, я бы уже не успел.

– Вы – ярко выраженный правша, которому в сборной приходиться играть на левом фланге. Как вам дается такая переквалификация?

– Мне, конечно же, больше хочется играть на родной правой бровке, но поставить сам себя в состав я пока что не могу. Поэтому подчиняюсь решению тренеров. Потому что от меня в этой ситуации практически ничего не зависит.

– Вам не показалось, что в некоторых моментах защита нашей сборной играла с каким-то необъяснимым мандражом?

– Нет, не кажется. Я никакого мандража не заметил.