Рассказывают, как однажды Николай Петрович Старостин и Константин Иванович Бесков, работавшие вместе в «Спартаке», подыскивали на административную должность в команде человека, который органично бы в клубную систему влился. Было, как водится в таких случаях, много рекомендаций со стороны…

Остановились на одной из кандидатур. Николай Петрович попросил несколько дней на размышление. Потом пришел к Бескову и сказал: «Костя, его брать нельзя». «Почему?» – поинтересовался Бесков. «Он не пьет, – ответил Старостин, – может нас продать».

Подобное заключение Николая Петровича было, стоит заметить, весьма оригинальным: сам он, в отличие от брата – Андрея Петровича, гурмана, ценителя вин и знатока коньяков, никогда, впрочем, напитками не злоупотреблявшего, – вообще не брал спиртное в рот. Даже – шампанское. Но он прекрасно, кстати говоря, ориентировался во вкусах – по части спиртного – футболистов и тренеров и подшучивал над ними.

Как-то Юрий Гаврилов вез в сумке из-за границы несколько бутылок с различными напитками и делал все, чтобы они не зазвенели («Одна звенеть не будет, а две звенят не так») – не приведи Господь, услышит Бесков. И все же, несмотря на сверхосторожность, без звона не обошлось. Бесков насторожился, а Николай Петрович моментально превратил эпизод в шутку: «Юра, ты смотри, все вымпелы довези в целости и сохранности».

Спартаковский ветеран Геннадий Логофет, помогавший Константину Ивановичу в работе со сборной СССР в 1974 году, рассказывал, как однажды в Ирландии они втроем – Бесков, Николай Петрович и Логофет отправились на прием перед знаменитым отборочным матчем чемпионата Европы. Закуски, горячее, тосты, реплики – прием, как прием. Николай Петрович пил только минеральную воду и соки. В конце мероприятия гостям его был предложен национальный десерт – кофе по-ирландски: в его состав в высоком бокале, по свидетельству Логофета, входили собственно кофе, взбитые сливки и 40-50 граммов виски.

Бесков и Логофет знали, что это такое, а Николай Петрович не знал – ему не сказали. Он, между тем, с удовольствием впил один бокал айриш-кофе, потом другой, третий. От четвертого отказался и стал решительно настаивать на отъезде в гостиницу. Подали машину, поехали. В дороге, рассказывал Логофет, Николай Петрович начал потихонечку петь, причем, песня была одна на какой-то опереточный мотив с такими запомнившимися Логофету словами: «Николай Петрович, вы помолодели! Вы опять у власти». И напевал он всю дорогу до отеля. На следующее утро за завтраком Бесков и Логофет признались Старостину в том, что тому пришлось нечаянно нарушить режим. Николай Петрович на мгновение задумался, а потом сказал: «То-то, я смотрю, меня на песняка потянуло!».