Выражаясь аллегорически, руководители «инопланетян» попытались избавиться от своего опытнейшего игрока так, словно речь шла о какой-то совершенно не нужной в хозяйстве запылившейся вещи – примитивно и безапелляционно.

НА КЛУБНУЮ БАЗУ МЕНЯ ВЕЛЕНО НЕ ПУСКАТЬ

– Правда ли, что о расторжении контракта с «Сатурном» вы узнали из официального сайта подмосковного клуба? – спрашиваю у совершенно не выглядящего на неполные 36 воспитанника львовского футбола.

– Дело было так. Две недели назад позвонил мой агент Шандор Варга и сказал, что руководство «Сатурна» сообщило в интернете о намерении разорвать контракт в одностороннем порядке. Эта новость стала громом среди ясного неба: меня к этому никто не готовил, ничего напрямую не объяснял и в курс дела вводить не собирался. В тот же день я приехал на базу и с помощью переводчика лично переговорил с главным тренером команды Юргеном Ребером, попытавшись узнать, были ли причины для столь радикального шага?

Увы, четких аргументов по ходу пятнадцатиминутной беседы с наставником я так и не услышал. «Я – тренер, а ты – игрок, – сказал мне Ребер, – а тренер ничего игроку объяснять не обязан. И вообще, тебе агент должен был сказать, чтобы ты больше на базу не приезжал». Ничего себе, думаю, а ведь когда немец приходил в команду, то заявил, что открыт для любого футболиста, и с каждым из них готов общаться наедине... Так что я до сих пор задаюсь вопросом: так где же, собственно, зарыта собака?

– А как же приобретенная за годы в профессиональном футболе интуиция, которая должна выдавать вам правильный ответ на любой вопрос практически сиюминутно?

– Интуиция, как ни странно, молчит, хотя с того памятного дня прошло добрых полмесяца.

– А что думает по поводу происходящего генеральный директор «Сатурна» Борис Жиганов?

– Встретиться с ним удалось только через два дня, когда один из руководителей «Сатурна» вернулся из-за границы. Но вразумительного ответа он мне также не дал. «Что мы должны тебе объяснять? – переспросил меня Жиганов. – Таково наше решение, и точка» – «Хорошо, – говорю, – хотите меня уволить – пожалуйста. Но только дайте мне сначала увольнительную бумагу или соответствующий приказ, и тогда я начну заниматься поисками нового клуба». Но документ такой гендиректор мне выдавать отказался наотрез.

Спрашиваю: «Что вы мне предлагаете»? – «Пиши заявление по собственному желанию, и укажи, что сотрудничество прерывается по взаимному согласию сторон». Ничего себе, думаю, я еще должен ни с того ни с сего помогать вам составить бумагу, которая признает вашу правоту! Не будет такого. «Ладно, – сказал я ему. – Если вы считаете это справедливым, я буду доказывать обратное. Ну а так как соглашение с вашим клубом у меня будет действовать еще 16 месяцев, а формально я не уволен, а значит, продолжу выполнять свои контрактные обязательства, каждый день приезжать на базу». Жиганов, правда, тут же обмолвился, что на въезде туда передо мной поставят шлагбаум.

– И слово свое, подозреваю, сдержал?

– Еще бы. Человек на воротах мне сказал: «Ты извини, но пускать тебя не велели» – «Молодцы, – отвечаю. – Спасибо!» Получается, что более чем за месяц до окончания сезона меня фактически оставляют без работы, а страдать должна моя семья. Мы ведь не просто так решились на переезд в новый город, отправляли детей в местную школу, налаживали быт (Андрей-младший, к слову защищает цвета юношеской команды «Сатурна» в первенстве области. – Прим. М.С.). А сейчас наше будущее вдруг оказалось под большим вопросом.

ОТПРАВЛЮ ЭТОТ СЮЖЕТ ЗАДОРНОВУ

– «Сатурн» собирается выплачивать вам компенсацию за почти полтора года?

– Многие люди, с которыми общался, настаивали на том, чтобы я действовал с позиции силы и требовал положенные мне по контракту деньги за этот период, но я отказался. Принципиально считаю, что таким образом заставлю платить за ошибки конкретных людей жителей Московской области, которые в этом не виноваты.

– Почему?

– Потому что речь идет о бюджетных средствах, и если в одном месте они появляются, то из другого убывают. В данном случае пострадают обычные люди. Кстати, представители подмосковного клуба поначалу не хотело оплачивать мне даже три месяца текущего года, и только когда я заявил, что обращусь в Палату по разрешению споров, согласилось выплатить мне требуемые средства. То есть поступить по-человечески.

На самом-то деле все упирается в отношения. Мы с руководством «Сатурна» могли расстаться нормально, как это принято в цивилизованном обществе. Сели бы за стол, взяли чашечку кофе с тортом и обсудили все детали. Тем более если учитывать, что поначалу все у нас складывалось прекрасно. Обновленный тренерский штаб поднял клуб на 5-е место – высшее в его истории, что по достоинству оценили и простые болельщики и губернатор. А затем все начало стремительно рушиться. Сначала полетела голова главного тренера Гаджиева, затем – спортивного директора Игнатьева, ассистента наставника Цыганкова, доктора команды Юсупова, а вот теперь и моя. И что интересно, со всеми расставались в одинаково молчаливой манере. Не по-людски.

– Так может быть, именно в этом и кроется разгадка? Иными словами, вас убрали как человека Гаджиева?

– Да, но Гаджи Муслимович приглашал в команду около десятка игроков, а не меня одного, пусть даже у меня на тот момент и был тренерский статус. Но это не говорит о том, что все десять – плохие люди или непорядочные футболисты. Всех ведь все равно не выгонят.

– А как же пресловутая проблема графы «дата рождения» в паспорте?

– Если бы все упиралось в мой возраст, руководители подмосковного клуба сказали бы мне это напрямую. Но в профессиональном коллективе на передний план выходит качество игры, а я на тренировках не слышал в свой адрес ни одного упрека со стороны того же Ребера. Более того, в октябре находился в прекрасной форме, был готов играть и наверняка попадал бы в состав – за последние два месяца провел 12 матчей. Зато когда все это случилось, руководство клуба предлагало мне окончательно перейти на должность тренера.

– Не согласились?

– Конечно, нет, ведь понимаю, что уволить тренера значительно легче, чем футболиста. История уникальная, смех сквозь слезы, да и только – хороший сюжет для Задорнова. Хотя мне сейчас, если честно, не до смеха. Судьбу свою на данном этапе я вынужден менять кардинально. Хотя, по большому счету, все это вполне могло произойти еще в августе.

«ХОЧЕШЬ УЙТИ? ПОЛОЖИ ПОЛТОРА МИЛЛИОНА!»

– Что вы имеете в виду?

– Перед тем, как уходил Гаджиев, у тренерского штаба с Жигановым состоялся серьезный разговор. Отношения у наставника и гендиректора в тот момент были натянутыми. Помнится, мы сидели в узком кругу, обсуждали ближайшее будущее команды и говорили о частной и коллективной ответственности людей, находящихся в кабинете. И тогда я сказал, что тоже считаю себя ответственным, пусть даже с недавних пор считаюсь всего лишь игроком. «О какой ответственности ты говоришь?» – спросил меня Жиганов. Принялся отговаривать и Гаджиев: тебе, мол, не нужно никуда уходить, играй спокойно в футбол…

И тем не менее, я был настроен решительно. Когда Гаджи Муслимович покидал команду, на следующий день я попросил отпустить меня вместе с ним, повторив тезис о моей персональной ответственности. Отпустить, подчеркиваю, безо всякой материальной компенсации со стороны клуба. Пришел и сказал прямым текстом: «У вас в руках моя карьера и спортивная судьба. Принимайте любое решение, но уйти я готов бесплатно». На что Жиганов ответил: «В данный момент ты – игрок, и я тебя не выгоняю. Оставайся в команде, скоро придет новый тренер, поработаешь с ним, наберешься опыта».

В тот момент речь, очевидно, шла об Альберто Дзаккерони. Но самое интересное, что когда речь зашла о моем уходе, Жиганов сказал потрясающие слова: «Хочешь уйти? Пожалуйста. Положи полтора миллиона – и уходи». Не рублей, как вы понимаете. «Что вы говорите? – поразился я. – Сами понимаете, что это невозможно» – «Ну что ж, – отвечает он, – тогда тема закрыта».

– Кто бы мог подумать, что открыть ее снова вам придется через полтора месяца?

– Непоследовательно как-то выходит. Сначала говорят: мы тебя никуда не отпустим. А вскоре: исчезни и не появляйся. Но обидно другое: в августе трансферное окно, как вы понимаете, еще было открыто. В тот момент я мог и команду найти, и обстановку сменить, и детей пристроить. А сейчас мы зашли в тупик. Я предложил Жиганову обсудить все нюансы с Шандором Варгой. Он спросил: «А кто это?» – «Друг и агент» – «А бумагу о сотрудничестве с ним предъявить можешь?» – «Зачем вы издеваетесь?»

Варга, к слову, делал все возможное, чтобы ситуация не зашла в тупик. Шандор по натуре – дипломат, но и ему пришлось тяжело, потому что он услышал от Жиганова много ругательных слов. Настолько неприятных, что впору было почувствовать себя ущербным человеком.

– Судя по последней информации в прессе, вы ведете переговоры с «Москвой», которую возглавляет экс-наставник сборной Украины Олег Блохин. Еще один, к слову, клиент Варги.

– Во время предварительной беседы Шандора с Блохиным и исполнительным директором «горожан» Андреем Галайдой речь шла не о моем переходе в «Москву», а о тренировках на базе этого клуба. Как-никак без официальных матчей мне предстоит провести почти полгода. На зимних сборах, разумеется, будет полегче, но сейчас нужно поддерживать форму. Ну а с самим Олегом Владимировичем мы сначала беседовал по телефону, затем встретились лично. Взвесив все «за» и «против», склоняюсь к тому, чтобы вернуться в Киев. Хотя сделать это так быстро, судя по всему, не удастся.

– Заканчивать карьеру вы, как я понимаю, пока не собираетесь? – Игрок во мне еще не умер, а тренер пока не созрел. Пока чувствую желание и возможности, буду играть…